Воспоминания

Когда это было? – в конце первого курса. Или на втором – после создания двух программ агитбригады квартирьеров в сентябрьском колхозе ФАВТа (1980 год).

В результате душевного разговора с Андреем Эдуардовичем (пили по меркам 934 группы немного, просто горло промочили) мы вдруг сошлись на том, что не сильно хотим быть инженерами-математиками. А вот, скажем, режиссерами – сильно.

Мой поезд с этих мечтательных рельсов вскоре благополучно сошел, а Андрей Эдуардович был непреклонен, отправившись в тернистый режиссерский путь.

Как-то сам собой возник наш тогдашний ФАВТ-театр – в небольшом хорошо законспирированном литературном кружке (у Андрея Эдуардовича был загадочный поэтический псевдоним «Ж.Ветров», впрочем, тогда у всех были псевдонимы – для конспирации, разумеется) мы пытались разыграть анекдоты Даниила Хармса для какого-то институтского мероприятия, а на ловцов и зверь подбежал в лице режиссера Андрея Борисовича Нецветаева, который был приписан к факультетскому клубу и ходил там без дела за небольшую зарплату. Разыграли анекдоты. Поставили «Дракона» Евгения Шварца, где Андрей Эдуардович исполнил третью голову Дракона. Потом – «Мастер и Маргарита», где Андрей исполнял Коровьева-Фагота (и суперски исполнял, ну не хуже Абдулова!).

Ну а затем – как-то в понедельник, точно помню – был понедельник, Андрей Эдуардович пришел в институт со сломанной конечностью: еле волочил ногу, которая не сгибалась. Все выражали сочувствие. Советовали народные средства. Давали телефоны знакомых докторов. Активно помогали подниматься по лестнице…

А вечером была репетиция ФАВТ-театра. Ставили что-то военное, по-моему, Василя Быкова. И с удивлением увидели на сцене Андрея Эдуардовича, беседовавшего с Нецветаевым – подняться на сцену с больной ногой было непросто, ступени к сцене вели весьма крутые. Дальше больше: на наших глазах сломанная нога волшебным образом восстановилась. Стала сгибаться не хуже другой, не сломанной. Но как только репетировался эпизод с раненным партизаном, которого играл Андрей Эдуардович, нога опять натурально подгибалась и еле волочилась по сцене – ранение по пьесе было именно в ногу…

Выяснилось: ногу Андрей Эдуардович не ломал, просто плавно входил в образ. Все выходные тренировался натурально хромать, и в понедельник пришел на лекции «в образе». С легендой. Опробовать на людях.

И все поверили. Никто не усомнился. Вот она, волшебная сила воплощения! Индейцы, кстати, как и актеры – отлично воплощаются: если уж индейца назвали Быстроногим Оленем, то все олени в лесу примут его за своего.

После премьеры «Голодных» пошли мы к Андрею отмечать. С собой у нас было несколько бутылок коньяка. Мы – а это Андрей Лунин, Андрей Гаврилов и я - засели на кухне и радостно выпивали. В какой-то момент Эдуардыч встрепенулся и решил… что ему надо срочно, безотлагательно зайти в его бывшую школу. Понятное дело, что отправить товарища в такое неожиданное путешествие в одиночку, мы не могли. Так что пошли все вместе. Да, кстати: было часа два ночи.

Мы подошли к школе, пролезли на территорию спортивной площадки и добрались до пожарной лестницы. Возле неё, ещё на земле, перед восхождением, Андрей подробно проинструктировал нас: сейчас мы заберёмся на четвёртый этаж, а там всегда есть открытое окно. Подбадривая друг друга шуточками, напевая «отвесные скалы, а ну не зевай», мы поползли вверх. Лестница была достаточно прочная, погода стояла сухая, так что лезть было легко. На четвёртом этаже БЫЛО ОТКРЫТО ОКНО. Андрей приложил палец к губам. Нельзя было нарушать тишину. Мы легко пролезли в окно и пошли по школе. Спустились на второй этаж, где наш сталкер подошёл к какой-то двери и долго смотрел в дырочку. Потом оторвался от неё, открыл дверь и позвал нас за собой. За дверью оказался туалет. Только там мы заговорили. Видимо, только там можно было нарушить тишину. И там Андрей поделился с нами своим глубоким убеждением, что это ночное путешествие в школьный туалет очень сильно повлияет на его судьбу. Мы там покурили. Говорить не хотелось. Момент был проникнут каким-то мистическим духом.

Может, именно здесь был выпит первый стакан портвейна? Составлялись планы на жизнь или заговоры против учителей? Докурив, мы вернулись на четвёртый этаж и спустились по лестнице. Всё ещё молча вернулись домой и выпили за единство духа и практику мистических переживаний. Ведь бутылок коньяка было несколько.

Альманах «Перерыв на работу» был придуман, когда мы учились на втором курсе ЛЭТИ. Всё началось с колхоза в городе Любань, где мы в обязательном порядке собирали картошку, помогая народному хозяйству. Выступая на местной сцене (большой продолговатый корпус для собраний и дискотек работников полей) в сентябре 1980 года, в одном из представлений нашей агитбригады квартирьеров (представлений было, насколько я помню, три, хотя возможно и четыре), Андрей Эдуардович прочел несколько стихотворений, которые на деле оказались его собственными (в том числе – «Обезумевший от горя, я повешусь на заборе под окном у комитета, - что мне сделают за это?»).

После выступления к нам нетвердой походкой (а дело было вечером) подошел Андрей Никитин из группы ЭВМ-щиков и стал допытываться с пристрастием – что это были за стихи, кто автор, - в том плане, что только не надо говорить, что это Лермонтов. Так и познакомились: Никитин тоже сочинял, так что сразу учуял общее, авторское, творческое. К весне вышел наш первый альманах с названием «Перерыв на работу», а всего удалось сделать три или четыре выпуска, примерно по выпуску за каждый следующий курс обучения прикладной математике. Сделать – означало собрать материал, скомпоновать и напечатать на машинках под копирку. Напомню: первые персональные компьютеры с редакторами текстов появятся лет через пять. А на тот момент на больших вычислительных машинах ЕС ЭВМ (не путайте, пожалуйста, нашу гигантскую советскую ЭВМ с нынешним скромным ЕвроСоюзом) советские операторы и программисты набивали в рабочее время запрещенные или дефицитные в продаже тексты, в частности Стругацких и Булгакова, которые можно было затем распечатывать в неограниченном количестве экземпляров, лишь бы начальник ВЦ был не против или в доле.

Поскольку наш доступ к машинному времени больших ЭВМ был ограничен, пользовались мы собственными печатающими средствами. Под копирку на печатной машинке можно было напечатать за один проход не более 5 экземпляров, редактировать ошибки приходилось затем вручную по очереди на каждом из пяти экземпляров, но всё это нас не смущало, дорогу осиливал идущий, и альманах уходил в массы. На тот момент Леонид Ильич Брежнев был уже ни жив, ни мертв, и компетентные органы пытались быть начеку – время-то мутное, народ, как и в драме «Борисе Годунове», активно интересовался на кухнях - «кто будет нами править?».

Впрочем, никакой политики в альманахе и не было, тем не менее, самиздат есть самиздат. Но были мы молодыми, мало чего боялись – и это хорошо видно по стихам Андрея Эдуардовича. Слова резкие, заостренные, не то, что храбрые, а просто дерзкие: так и хотят выпрыгнуть с бумаги и полететь от имени автора в лицо (физиономию) читателю – который увернется, только если хорошо подготовлен к подобному стилю взаимодействия, иначе придется вздрагивать, поправлять прически, смотреться в зеркало – нет ли на лице (физиономии) повреждений. Такими мы были. Слова Андрея Эдуардовича несут в себе время, эпоху, биографию. Историю нашей жизни, нашей молодости – того, что не повторяется, оставаясь в памяти и на бумаге – в этих самых стихах… (См. раздел сайта Стихи)

Так сложилось, что первая наша встреча с Андреем Эдуардовичем произошла на пороге Дачи Громова в 2013 г, во время первой культурно-благотворительной акции "Дача Громова. Реинкарнация". Тогда, окрыленная новостью о том, что этот старинный особняк открывает свои двери, я приехала туда, чтобы посмотреть Дачу и познакомиться с организаторами акции. И очень удивилась, увидев молодых ребят моего возраста (как оказалось впоследствии, артистов театра "Синтез"), которые самозабвенно творили в заброшенных стенах Дачи, воссоздавая сцены былых времен, вдыхали в нее новую жизнь. За всем этим как бы со стороны наблюдал немногословный высокий мужчина - невидимый дирижер всего происходящего, Андрей Эдуардович Лунин.

Позже я узнала, что это с его подачи Администрация Петроградского района стала заниматься возрождением этого памятника деревянной архитектуры, начавшего к 2010 г разрушаться после нерадивых арендаторов. Андрей Эдуардович предложил создать в стенах обновленной дачи Громова молодежный творческий центр.

И началась большая работа: местных жителей, не давших построить рядом с дачей отель, администрации города, поддержавшей проект и обеспечившей финансирование реставрационных работ, КГИОП (главного надзорного и охранного органа памятников истории и культуры нашего города), ПМЦ «Петроградский», ТНЗ «Синтез» и др. Сколько сил и времени было потрачено, чтобы в 2016 г началась наконец реставрация уникального памятника, остается только догадываться. Но каждое действие, каждое мероприятие, посвященное Даче Громова, было пронизано неизменным и неугасающим желанием восстановить этот прекрасный деревянный особняк, чтобы потом открыть новую главу его истории, полную творчества, красоты и искусства.

Отчасти свои идеи Андрей Эдуардович начал воплощать в проводимых театром "Синтез" культурно-благотворительных акциях, проходивших в стенах дачи. Так, весной и летом 2013 года на территории Дачи Громова были проведены театрализованные костюмированные представления, световые и акустические инсталляции, были организованы фотовыставки и перформансы, посвященные различным историческим эпохам. В июне 2014 года на территории Дачи Громова состоялся масштабный проект Творческого Объединения Кураторов "Критическая масса", осуществленный совместно с европейскими дизайнерами и художниками. Открытые лекции, всевозможные мастер-классы, перформансы, экскурсии, выставки и концерты привлекли тогда сотни жителей нашего города в стены пустующего особняка.

В 2016 году началась долгожданная реставрация Дачи Громова, но наша деятельность не прекратилась: было проведено несколько открытых конференций, посвященных судьбе здания, с участием представителей КГИОП, Администрации и строительных компаний. А в 2018 году была организована выставка архивных фотографий, которая стала результатом исследований, проведенных в центральном государственном архиве кинофотодокументов Санкт-Петербурга и в Государственном музее истории Санкт-Петербурга. Все это время в мыслях Андрея Эдуардовича созревал проект "Дача Громова. Реинкарнация", рождалась идея создания на Даче Громова Центра театра и искусства для молодежи, направленного на сохранение исторического наследия России. Предполагалось, что Центр станет новой площадкой для проведения различных мероприятий районного и городского значения, выставок, концертов и театральных постановок.

В октябре 2020 года реставрация фасада Дачи Громова была завершена. Словно феникс, она возродилась из пепла, поражая своей обновленной красотой и утонченностью.

Каждый раз, глядя на нее, я вспоминаю, как горели глаза Андрея Эдуардовича, когда мы обсуждали будущее Дачи Громова, полное новых интересных событий, проектов, встреч и людей. Знаю, что так же горели бы его глаза и сейчас.

Очень хочется верить, что это, и правда, будет - спектакли, выставки, концерты и фестивали. А Андрей Эдуардович, как и всегда, словно неизменный невидимый дирижер, будет наблюдать за всем этим со стороны.